Айка (2018), Сергей Дворцевой — как функция оказывается человеком.
Журнал «Проблемы общественного питания» или, скажем, «Вестник швейной промышленности», рубрика «препарация», рассматриваем расчеловечивание через обратный процесс; но счастья это никому не принесёт.
Да, мы понимаем за 100 минут, что героиня это куда более глубокая история, чем собственно аннотация на IMDb (A poor migrant woman in Moscow struggles with her life), и нам разворачивают всю клиническую артину того, как человек дошел до жизни такой, с эмоциональностью энтомолога, скорее.
И в конце, когда Айка, наконец, кормит младенца, от которого убежала, и плачет, нас вскрывает на контрасте интонаций: заламывания рук не происходило и не происходит, там именно само действие и существование в кадре; но тут возникает вопрос более широкий, идейно-композиционного замысла, да вот.
Если Дворцевой хотел открыть нам глаза на то, что мигранты тоже люди, то это вряд ли новость, нужно очень долго игнорировать реальность, чтобы этого не понять даже к 2018 году; остаётся смотреть дальше.
Тут пригодился бы и «Лобстер», но и он не прокатывает, там было антропологическое исследование изменения в навязанной повестке, как мы пришли к итогу, где любой шаг будет проигрышным. В «Айке» же да, финал ещё хуже, тут просто никаких шагов вообще уже нет, это даже не иллюзия выбора, это просто ....
Ну и раз уж режиссёр последовательно показывает нам параллели со зверями, чего уж там, сцена с щенками действительно великая; и сам подход даже к персонажам тоже намекает, то становится понятно, что это всё об инстинктах, прям как релиз 1998-го года при журнале «Птюч»: Sprite. Движущий инстинкт.
Покорители Москвы, от уборщиц до бизнес-тренеров, крышующие армяне и полицейские, бандюки и врачихи, и, собственно, упомянутая такса, это всё коллекция инстинктов, вполне обнаженных; собственно, редукция до функции, когда мы попадаем, как куры, в ощип (соответствующая сцена прилагается).
Можно ещё тоже подумать, что это всё про постоянное изнасилование 24/7, а не только то, которое принесло ребёнка, работающего опорами арки главной героини; но и тут противоречия нет, в процессе изнасилования в тебе не остаётся больше ничего, кроме, собственно, инстинктов.
Не то кино «Основным инстинктом» назвали.
4852