Трансформация ценностей меняет показ обнаженного тела на экране Рост уровня...

Сегодня посоветуем вам для домашнего просмотра две замечательные советские экранизации произведений Константина Станюковича и Александра Островского, которые были выпущены 75 лет назад, то есть в 1945 году. Обидно осознавать, что сейчас о них практически никто не помнит. «В дальнем плавании». Масштабное приключение режиссера Владимира Брауна, основанное на «Морских рассказах» Станюковича, представляет собой захватывающий киноаттракцион, полный множества эффектных сцен (постановка ни в чем не уступает современным российским блокбастерам, а то и вовсе превосходит их в плане качества) – например, зрелищный эпизод, где моряки, оказавшись в эпицентре шторма во время путешествия в Тихом океане, противостоят разбушевавшейся не на шутку стихии. Наконец, это кино о человеческой отваге, несломленности духа и вере в чудо. «Без вины виноватые». Остроумный, хоть и во многом фарсовый сюжет пьесы Островского в прочтении режиссера Владимира Петрова, автора другой нашумевшей экранизации «Гроза» (1933), приобрел неожиданный размах, где нашлось место абсурдному действию и курьезным ситуациям, в которые попадают герои, – что отнюдь не мешает фильму оставаться мощной драмой о крахе человеческих ценностей. Причин на то несколько: яркий актерский состав (чего стоит один только Борис Ливанов в роли Мурова), находчивые диалоги, изобретательные визуальные гэги и мастерски выстроенные мизансцены, благодаря которым киношное и театральное пространства (сюжет вращается вокруг актеров театра) сливаются воедино.

Вы наверняка слышали о Кантемире Балагове. И наверняка слышали о том, что он является выпускником мастерской Александра Сокурова. Но очень вряд ли вы интересовались тем, что делали и снимали другие выпускники этой мастерской (а там учился не один Кантемир). Поэтому соберу вам здесь несколько интересных проектов, которые сделали другие сокуровские выпускники. «Хамса» Гаджимурада Эфендиева Гнетущая короткометражка про задеревенелые традиции народов Кавказа, что вкупе с ощущением «метафизической вины» Ясперса, заводят героя в состояние тотальной безыходности и бесконечного самоедства. https://youtu.be/NgSzeDlroMY «Легкая вина» Малики Мусаевой Потрясающая короткометражная работа, рассказывающая о терроризме с совершенно иной стороны. Про девушку, которая после долгих лет мучений с мужем-тираном возвращается обратно в родную деревню и пытается отыскать хоть какой-либо смысл жить дальше. Финальные кадры из домашнего архива, что перемежаются с видео террористок-смертниц – одна из самых сильных моральных пиздюлин, которые я когда-либо получал. https://youtu.be/B2MVf2RHVjo «Софичка» Киры Коваленко Тяжеловесное кино про девушку, что спустя двадцать лет вернулась домой из ссылки. Интересно, что именно кавказцы чаще всего снимают интересные и сильные работы на тему сталинских репрессий – про их последствия, жизнь в страхе и жизнь после страха, когда уже ничего по сути не осталось. (Настоятельно рекомендую посмотреть «Покаяние» Абуладзе.) «Глубокие реки» Владимира Битокова (ссылку не дам, на ют отсутствует) Немного сумбурный и сбивчивый дебютник Владимира Битокова о затерянной в кавказских горах деревушке, изнывающей от недостатка работы (а соответственно – нормальных условий жизни), где по сути возможность какие-то деньги заработать есть у одной семьи. Параллельно Владимир затрагивает тему «кавказских ценностей и традиций», которые в современных реалиях, порой, мешают, а не помогают. Вскользь рассуждает о насилии и его истоках, сталкивает «мир традиций» и «мир современности» – да много что уместилось в час с небольшим хрона. От этого и сумбурно. Ждем вторую работу Владимира. Он, вроде бы, на подходе. https://youtu.be/NgSzeDlroMY

​​Бесплатный марафон по драматургии. Прямой эфир пройдет 7 февраля в онлайн-формате. Перейдите по ссылке и запишитесь прямо сейчас! Что вас ждет? 6 и 7 февраля в 13:00 по МСК. Точка невозврата. Трансформация героя: выход из кокона Кому будет полезно? — Сценаристам Разберётесь, в какой сцене герою стоит начать меняться — Режиссерам и актерам Узнаете о работе над эволюцией роли в конце первого акта — Блогерам Как развивать посты и stories, показать новые грани подписчикам — Продюсерам Узнаете о признаках сильного героя и поймете, почему его эволюция помогает успеху фильма — Маркетологам Увидите, как работают профессионалы кино, и как это может улучшить продажи вашего продукта — Всем Как выйти из демо-режима и перестать притворяться? https://dramaticon.com/marathon https://telegra.ph/file/e1b85cd09b01d87e62b8d.jpg

​​Бесплатный марафон по драматургии. Прямой эфир пройдет 7 февраля в онлайн-формате. Перейдите по ссылке и запишитесь прямо сейчас! Что вас ждет? 6 и 7 февраля в 13:00 по МСК. Точка невозврата. Трансформация героя: выход из кокона Кому будет полезно? — Сценаристам Разберётесь, в какой сцене герою стоит начать меняться — Режиссерам и актерам Узнаете о работе над эволюцией роли в конце первого акта — Блогерам Как развивать посты и stories, показать новые грани подписчикам — Продюсерам Узнаете о признаках сильного героя и поймете, почему его эволюция помогает успеху фильма — Маркетологам Увидите, как работают профессионалы кино, и как это может улучшить продажи вашего продукта — Всем Как выйти из демо-режима и перестать притворяться? Спикер: Рашид Нугманов Продюсер, сценарист, режиссер Создатель культового фильма "Игла" https://dramaticon.com/marathon https://telegra.ph/file/e1b85cd09b01d87e62b8d.jpg

Хотя в карьере Луиса Бунюэля было достаточно радикальных киноэкспериментов, пожалуй, даже великий сюрреалистический «Андалузский пес» (1929) не сравнится в плане неординарности и провокационности сюжета с фильмом «Виридиана» (к слову, ему в этом году исполняется 60 лет) – драмой о грехопадении, которая затрагивает табуированные темы (особенно для франкистской Испании, в которой она и была снята), от инцеста до суицида, и не боится вести откровенный разговор со зрителем по вопросам, касающимся запретной любви и плотских желаний. Собственно говоря, необычность предлагаемого Бунюэлем материала дает о себе знать уже в первой половине картины: когда девушка по имени Виридиана (непроста ее имя означает «цветущая»), планирующая посвятить себя Богу, едва не становится жертвой сексуального насилия со стороны собственного дядюшки, который предварительно просит ее надеть платье умершей жены. Проблема падения моральных ценностей раскрывается в фильме Бунюэлем посредством проявления его героями худших человеческих качеств: лицемерия, гнева, похоти и т.д. Постоянные нарушения табу в «Виридиане» призваны разоблачить гнилую сущность человека. И даже спустившийся с небес ангел, принявший облик невинной главной героини, не в силах исправить ошибки, которые совершают люди. По сути, Бунюэль в своей картине показал не столько пропасть, в которую катится человечество, сколько его нынешнее состояние, в котором оно пребывает уже очень давно, – так сказать, наше с вами зеркало. Так что не стоит удивляться тому, что в год своего выпуска «Виридиана» (1961) была принята в штыки не только Ватиканом, из-за чего премьера фильма в Испании состоялась лишь спустя 15 лет (!), но и всем мировым сообществом, обвинившим ленту в том, что она порочит честь и достоинства людского рода. Однако это не помешало картине завоевать «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля: искусство оказалось сильнее предубеждений. Киноликбез

Хотя в карьере Луиса Бунюэля было достаточно радикальных киноэкспериментов, пожалуй, даже великий сюрреалистический «Андалузский пес» (1929) не сравнится в плане неординарности и провокационности сюжета с фильмом «Виридиана» (к слову, ему в этом году исполняется 60 лет) – драмой о грехопадении, которая затрагивает табуированные темы (особенно для франкистской Испании, в которой она и была снята), от инцеста до суицида, и не боится вести откровенный разговор со зрителем по вопросам, касающимся запретной любви и плотских желаний. Собственно говоря, необычность предлагаемого Бунюэлем материала дает о себе знать уже в первой половине картины: когда девушка по имени Виридиана (непроста ее имя означает «цветущая»), планирующая посвятить себя Богу, едва не становится жертвой сексуального насилия со стороны собственного дядюшки, который предварительно просит ее надеть платье умершей жены. Проблема падения моральных ценностей раскрывается в фильме Бунюэлем посредством проявления его героями худших человеческих качеств: лицемерия, гнева, похоти и т.д. Постоянные нарушения табу в «Виридиане» призваны разоблачить гнилую сущность человека. И даже спустившийся с небес ангел, принявший облик невинной главной героини, не в силах исправить ошибки, которые совершают люди. По сути, Бунюэль в своей картине показал не столько пропасть, в которую катится человечество, сколько его нынешнее состояние, в котором оно пребывает уже очень давно, – так сказать, наше с вами зеркало. Так что не стоит удивляться тому, что в год своего выпуска «Виридиана» (1961) была принята в штыки не только Ватиканом, из-за чего премьера фильма в Испании состоялась лишь спустя 15 лет (!), но и всем мировым сообществом, обвинившим ленту в том, что она порочит честь и достоинства людского рода. Однако это не помешало картине завоевать «Золотую пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля: искусство оказалось сильнее предубеждений. Киноликбез

МАРАФОН КАРПЕНТЕРА — «В ПАСТИ БЕЗУМИЯ» Как и почти любой фильм Карпентера, «В пасти безумия» — обладатель нелегкой судьбы. Сначала — холодная реакция публики, скромные сборы, смешанные рецензии, а годы спустя — культовый статус, место в списках самых значительных хорроров в истории, обожание коллег. Например, нынешняя суперзвезда жанра, режиссер Ари Астер («Реинкарнация», «Солнцестояние») обожает «В пасти безумия», это один из его любимых фильмов. Для меня было также большой неожиданностью, что фильм Карпентера вошел в десятку лучших картин 1995 года у очень высокопарного и синефильского французского журнала Cahiers du Cinema. Это прекрасно характеризуют фильм: те, кто смог и захотел, разглядел в нем шедевр уже 25 лет назад. «В пасти безумия» — не первый и не последний фильм про войну писателя с написанным, про мощь произведения, которое, если оно написано талантливо и попадает в аудиторию, всегда становится чуть или сильно больше, чем задумывал автор. И эта трансформация не всегда заложена творцом, искусство слишком сложная и подвижная материя, чтобы подчиняться только воли своего создателя. Но об этом не знал Джон Трент — суперпрофессиональный страховой следователь, который умеет разоблачить любого мошенника, пытающегося обманом получить страховку. Его новое дело — отправится на поиски суперзвезды хоррор-литературы Саттера Кейна (очевидный экивок в сторону Стивена Кинга). Он живет в какой-то глуши, общается через агента с издательством и вот-вот должен сдать свой новый, ожидаемый всеми роман. Трент вместе с редактором Кейна Линдой отправляется на поиски писателя, из которых оба вернутся совсем другими людьми. Карпентер, наверное, вы это уже поняли, если смотрите вместе со мной все его фильмы, очень неровный режиссер — даже в своих лучших картинах. «В пасти безумия» — это практически идеальный пример винегрета из гениальных идей и не всегда идеального их воплощения. Например, тут совершенно жуткая вторая половина картины, похожая на бесконечный, невыносимо страшный сон, из которого ни главным героям фильма, ни зрителям выхода нет. Карпентер здесь похож на свихнувшегося брата Дэвида Линча, который тоже умеет визуально уничтожить любую аудиторию. Но при всем великолепии, в некоторые кульминационные моменты «В пасти безумия» чуть более сумбурен, чем надо. В неврологии это называется «скачка идей», когда мысли бегут впереди слов. Карпентер тут тоже чуть больше захлебывается, чем надо — наверное, от желания насытить и без того яркий эндшпиль. Впрочем, это мешает пониманию финала, но точно помогает погружению в тот хаос, который Кейн и его книга устраивают главным героям. «В пасти безумия» — это финальная часть так называемой «Апокалиптической трилогии» Карпентера. Для меня не лучшая (мое сердечко у «Нечто»), но точно самое эффектное. Если «Нечто» было посвящено ожиданию конца света, «Князь тьмы» — его встрече, то «В пасти безумия» — это уже метафизическое существование после его наступления. По Карпентеру конец света — это уже не нашествие инопланетян или зомби, не великий взрыв или столкновение с метеоритом, или любой другой жанровый бред. Для него апокалипсис — это потеря рассудка, ориентации в пространстве, своего «я». Это уже мысли не просто умелого жанрового постановщика, но большого режиссера. «В пасти безумия» кому-то может показаться сумбурным, местами непонятным и вторичным. Особенно, если вы смотрите его в 2021 году впервые. Но тут надо не путать курицу с яйцом: карпентеровский фильм стал для многих подобных произведений точкой отсчета, мета-творением, которое, как и книги Кинга или Лавкрафта хороши не только по-одиночке, но и как источники вдохновения. Именно поэтому так мало по-настоящему великих экранизаций этих писателей — их творчество как специи: уже настолько проникло в мировую культуру, что их отдельные тексты (то есть — концентраты) стало экранизировать довольно трудно. «В пасти безумия» — еще один великий и, возможно, последний такой фильм у Карпентера. Обязательно посмотрите, если еще не видели. https://youtu.be/AlugldzO9zY Карпентер1664 https://youtu.be/AlugldzO9zY

ГАРРИ ПОТТЕР (2001—2011) Ты никогда не замечал, что с каждой следующей серией поттерианы вступительная заставка Warner Bros. приобретала все более мрачный оттенок. Кстати, эта заставка постоянно подвергается трансформациям в самых разных кинопроектах.

​​Всё ещё считаете, что 8 марта — день, когда мужчины балуют своих дам конфетками и цветочками? Тогда мы идём к вам! Международный женский день традиционно символизирует борьбу женщин за равные права. Кто же их ущемляет в XXI веке во времена «новой этики»? Существует ли сегодня «мужской перекос», о котором так громко кричат феминистки? И за что вообще борются представители феминистского движения? Чтобы как следует разобраться в этих вопросах, рекомендуем начать с литературы. Три важнейшие книги, после прочтения которых ваша оптика изменится до неузнаваемости: 1. «Невидимые женщины. Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных», Кэролайн Криадо Перес (издательство «Альпина Паблишер») Масштабнейшее исследование, в цифрах и фактах демонстрирующее, как дефицит гендерных данных изо дня в день влияет на жизнь женщин по всему миру. Особенно полезна книга будет мужчинам, считающим, что они никого нигде не ущемляют, и женщинам, рьяно отстаивающим своё право быть «слабым полом». Вряд ли кому-то покажется справедливым тот факт, что женщины получают гораздо более тяжелые повреждения в автомобильных авариях из-за того, что стандарты безопасности не учитывают их антропометрические параметры. Или неоплачиваемая домашняя работа, которая по умолчанию возлагается на женские плечи. Или «нетипичные» (потому что женские) симптомы инфаркта, которые не могут распознать врачи. Даже транспортная система в большинстве городов не учитывает женские потребности. Эта книга точно перевернёт ваши представления о «равноправном» мире. 2. «Тело, еда, секс и тревога. Что беспокоит современную женщину. Исследование клинического психолога», Юлия Лапина (издательство «Альпина Нон-Фикшн») Если вы считаете, что худой=красивый и здоровый, а толстый=уродливый и больной, изнуряете себя диетами и/или пластическими операциями, стремясь достичь «идеала», обязательно почитайте эту книгу. Вы узнаете, что стоит за комплиментами по поводу фигуры и почему не стоит им радоваться, как еда помогает людям с нестабильной психикой удерживаться на плаву и зачем бороться с навязанными «стандартами» красоты. Причина номер раз — статистические данные, согласно которым расстройства пищевого поведения занимают первые места в рейтинге смертельно опасных психических заболеваний.  3. «Так вышло: 29 вопросов новой этики и морали», Екатерина Кронгауз, Андрей Бабицкий (издательство «Альпина Паблишер») После манифеста Константина Богомолова о «новой этике» кричат из каждого утюга. Кто-то активно за, кто-то рьяно против. Чтобы разобраться, о чём всё-таки речь, и сформулировать собственное отношение к новой системе ценностей, почитайте эту книгу. Ведущие подкаста «Так вышло» составили её из 29 самых интересных и горячих споров: от природы согласия на секс до права на смерть, от послеродовой депрессии до этических вопросов сериала «Чёрное зеркало». Эту книгу можно смело дарить тем, кто всё ещё делит мир на чёрное и белое. https://telegra.ph/file/3a7032c4fa6c0e536773f.png

ГАРРИ ПОТТЕР (2001—2011) Ты никогда не замечал, что с каждой следующей серией поттерианы вступительная заставка Warner Bros. приобретала все более мрачный оттенок. Кстати, эта заставка постоянно подвергается трансформациям в самых разных кинопроектах.

​​Игорь был отвратительным горбуном всю свою жизнь, пока гениальный изобретатель Виктор Франкенштейн, не разглядел в нем гения. Удивительная трансформация в Игоря, помощника фанатичного ученого, делает его частью страшного эксперимента. Любовь, Свобода, и борьба с демонами нашли воплощение в нем... Виктор Франкенштейн 2015 Триллер https://telegra.ph/file/b6477d909a70a2dd9f631.jpg

​​Популярность Бэдкомидиана среди большого количества людей – это весьма симптоматичная история, т.к прекрасно демонстрирует а) огромные проблемы в так называемой «индустрии», которые Женя оголяет б) неумение огромного кол-ва людей смотреть кино, которое им показывают. Ща поясню. Женю не особо принято ругать, т.к:  Во-первых, ты рискуешь моментально попасть под раздачу определенной группы особо ожесточенных фанатов Бэда после нападения которых отмыться окончательно будет уже невозможно. Во-вторых, ругая Женю, ты в глазах солидного количества людей превращаешься в защитника киношников-коррупционеров, снимающих исключительно для распила бюджетных средств, полученных на безвозвратной основе, либо, что еще хуже «тупым быдланом», любящим смотреть какую-то дичь (такая ипостась идеально мне подходит). Становишься горным дегенератом, сошедшим со страниц Лавкрафта, ... не понимающим не то что в искусстве, а вообще в жизни. Посему Женя из-за отсутствия внятной оппозиции в последние годы превратился из просто обзорщика (внимание, будет больно) с довольно душным юмором, очень странными представлениями о нравственности и спорной позицией в своеобразного жандарма, доступно разъясняющего, почему же определенный фильм сродни каловой массе корги, страдающей от хронической диареи Что есть не очень хорошо. Одна из самых серьезных проблем его обзоров кроется в его «неумении» смотреть кино, которое ему показывают, постоянно пытаясь натянуть собственные представления о нравственности, этике и морали на героев фильма, в финале именно на основе соответствия показанного с его «представлениями» оценивая ленту.  Тот же его обзор на «Левиафан», а после небольшие ответы в интервью Дудю касательно этого фильма наглядно демонстрируют, что Женя совершенно не понял кино Звягинцева, почему-то ожидая, когда же протагонист соберет танк и пойдет таранить город. При том, что уже просто исходя из названия можно понять идею картины – продемонстрировать, как «маленький человек» попадает в жернова беспощадной системы, которая с педантичностью и отстраненностью патологоанатома постепенно уничтожает его жизнь. (мне тоже не понравился «Левиафан», но по иным причинам) Пропагандирование восприятия кинематографа сквозь призму собственных представлений о морали, нравственности и мечтаний «а что бы я сделал в этой ситуации» крайне сужает рамки не только в голове одного, отдельно взятого человека, но и, учитывая масштаб влияния Жени, сдерживает самих кинематографистов, вынужденных оглядываться на некую «мораль» при съемке фильма – чего делать совершенно точно не нужно.  Кино, как и любой другой вид искусства, должно существовать вне рамок тесной дихотомии Зла/Добра, Правильного/Неправильного – во время просмотра любого фильма нужно абстрагироваться от собственных убеждений и воспринимать показываемое на экране.  Во многом, именно распространяемая (скорее всего, неосознанно) Женей концепция просмотра кино с бесконечными доебками до логики персонажей, их высоконравственности и моральных ценностей и порождает набросы на Кристину Асмус (которая просто снялась в довольно паршивой эротической сцене), на фильм «Верность» (ух бля, окаянные изменщики, ябуца там), «Папа сдохни» (ну за само название можно уже цепляться до бесконечности) – список можно продолжать долго. Безусловно, упрекать человека в популярности – довольно глупое и бессмысленное занятие, которым я заниматься точно не хочу.  Это скорее просто небольшая заметка о влиянии этой популярности на формирование дискурса вокруг российского кино, формирование «культуры просмотра», что пагубно влияет на кинематографистов, пытающихся хоть как-то поэкспериментировать с киноязыком, смыслами и формой. Такие дела. https://telegra.ph/file/342d9ffc99cdc9243e942.jpg

Never Rarely Sometimes Always (2020), Eliza Hittman — Трансильвания, Пенсильвания. Роуд-трип по телесным соображениям: персонажи на пути, трансформация, ситуация, контекст, универсальные выводы. Собственно аборт это только двигатель сюжета, как и у Mungiu в 2007; метод понятный и похожий, главный герой — непосредственно сама среда, и даже не осень Automne. Вскрытие происходит как раз на моменте заполнения формуляров с «никогда, редко, иногда, всегда», и там нам дают про...ся, очень аккуратно и точно, и дальше всё продолжается как есть. И, чтобы, видимо, отличиться от румын, тут и совершается диверсия, и там где Mungiu всё же видит коммунизм с человеческим лицом, Hittman тыкает нам пальцем в другую сторону: никто ничему не научился и не научится никогда.

Выжимка из нового видео-эссе Tyler Mowery — How to Write a Story with Dual Protagonist Вопрос, которым задаются многие авторы — можно ли построить историю с двумя главными героями? Короткий ответ — да. Это можно сделать несколькими способами. Для начала нужно разобраться: кто такой главный герой? Это тот, кто создаёт конфликт и двигает историю вперёд. Тот, кто открывает в себе что-то новое и меняется (Нео, Джо Гарднер из фильма «Душа»), либо изначально борется за сохранность своих ценностей (Тед Лассо, Паддингтон). Существует два основных способа добавить двух главных героев в историю: Первый способ — со-протагонисты. Это когда у двух разных персонажей одинаковая цель. «Безумный Макс: Дорога ярости» — отличный пример. Макс Рокатански и Фуриоса. Так же это характерно для любого buddy-movie. Проблема с написанием таких историй в том, что нужно убедиться, что герои максимально непохожи друг на друга. Оба совершают разные действия на пути к одной цели. У них должны быть разногласия о том какую тактику применять для решения проблем. Не делайте их одинаковыми, такая пара не сможет существовать, а просто сольётся в единого персонажа. Конфликтующие протагонисты — второй способ. Это когда зритель следит за двумя героями, которые самостоятельно влияют на историю и создают конфликт друг для друга. Очень похоже на традиционное противостояние протагониста и антагониста, но с той разницей, что зрители сопереживают сразу двум героям. Фильм «Престиж» Кристофера Нолана начинается с истории друзей, которые становятся врагами. Они оба влияют на развитие сюжета. Весь конфликт построен на их соперничестве. Главное не уделять слишком много внимания одному из героев — вся работа в понимании и сопереживании двум персонажам, иначе эта история превратится в обычную установку «герой против злодея». Наличие нескольких главных героев не означает, что вы нарушили какой-то фундаментальный элемент истории. Не важно сколько у вас героев. Сосредоточьтесь на том, чтобы рассказать интересную историю, а для этого не стоит забывать о построении сильного философского конфликта (дилеммы в теме повествования) и создания захватывающих персонажей https://youtu.be/fYTB91SA7CY

Ребята из выпустили пилотную версию видеоподкаста с актрисой Варей Шмыковой («Нелюбовь», сериал «Чики») и режиссёром Максом Шишкиным (клипы Би-2, Ивана Дорна, Элджея и др.), в котором поговорили о насилии в кино. Получилась классная беседа о режиссёрских методах Кубрика, Тарковского, Климова, первом впечатлении от фильма «Необратимость» Гаспара Ноэ, романтизации насилия и переоценке ценностей в кино. Варя рассказала, в каких сценах она не готова сниматься, а Макс поделился своими методами работы на съёмочной площадке. Оставляем тут ссылку на видеоподкаст. Аудиоверсию этого и других выпусков подкаста A-One можно послушать здесь. https://youtu.be/zwLI813bfAY

Что же, пришло время закрыть тему с номинантами на грядущую премию «Оскар»: «Иуда и чёрный мессия». Название вроде бы задаёт библейский пафос, но на деле, это типичный продукт своего времени. Фильм, ладно снятый, уверенно сыгранный (отдельно выделим Даниела Калую, неожиданно уделавшего Лакита Стенфилда в выигрышней для последнего ситуации), компетентно поставленный – но до зубового скрежета предсказуемый, прямолинейный, а где-то и откровенно реакционный. Авторские симпатии ожидаемо сдвинуты в сторону «Чёрных пантер» (мягко говоря, неоднозначной организации, чей функционер был гораздо интереснее представлен в соседнем по номинации «Суде над чикагской семёркой»), и чем мы ближе к закономерно трагическому финалу, тем более явно выцветает драматургическая палитра сюжета. Даже Спайк Ли в этот раз оказался чуточку поинтереснее. «Минари». Большой хит о маленьких людях, несколько, быть может, тяжеловесная трагикомедия об ассимированных корейцах в эпоху Рейгана – самым экзотическим, при этом, является тот факт, что большая часть действия разворачивается в чистом поле. Это, как уже отметили сотни и тысячи зрителей до нас, неизменно милое, местами очень смешное (есть, например, по-хорошему убойная первая сцена в церкви), но всё-таки очень консервативное по настроению кино – и когда режиссёр сталкивает чисто бытовой практицизм с потешными религиозными практиками, и когда назревает конфликт семейных и капиталистических ценностей. Впрочем, в этом году это уж точно один из самых симпатичных аутсайдеров в «оскаровской» гонке. ЧтоПосмотреть http://lostfilm.info/images/photo/105/21144331_1044891.jpg

​​Про Оскар 2021 https://www.oscars.org/oscars/ceremonies/2021 Традиционное гадание на Оскаровской гуще в этом году довольно скучное — очевидная «Земля кочевников» заберет призы за себя и за режиссера, ну а Боузман присоединится к неплохой компании из Хита Леджера и Питера Финча. Академия конечно может все переиграть, но она любит чередовать сюрпризы с несюрпризами, а в прошлом году уже были неожиданные «Паразиты». Увы, но в этом году из всего оскаровского списка нет ни одного фильма-события, который бы ждали, и о котором вспомнят через несколько лет (ближе всего к этому был «Манк», но он получился слишком прекрасно эстетским и сугубо «для своих»). Почему такой год получился — думаю пояснять не нужно Но что-то сказать все-равно хочется, поэтому просто расставил все фильмы от менее понравившегося к более. Сразу оговорюсь, не успел добраться на «Девушки, подающей надежды», поэтому она вне комментариев. Иуда и чёрный мессия — абсолютно ремесленная работа, с черно-белыми персонажами (и я не про цвет кожи). При этом истории явно не хватает живого взгляда — настолько все академически правильно сделано. Буквально в соседнем же «Суде над семеркой», о трагедии ровно того же Фрэда Хэмтона переживаешь гораздо сильнее — вот что значит рука мастера.  А Шака Кинг, увы, пока совсем не Аарон Соркин. Минари — снова сладкая и академическая история о том, что семья превыше всего, что единство людей побьет все проблемы, а добрые помыслы и трудолюбие все перетрут.  Манк — самый элитарный и снобский фильм Финчера. Видимо, придется долго привыкать что он теперь будет идти в одном ряду с «Se7en», «Социальной сетью» и «Исчезнувшей» — настолько он не похож на все, что делал Финчер до этого. Земля кочевников — матерая и брутальная, если бы Фрэнсис Макдорманд была бы кинолентой — то именно такой. Ну и помимо понятного содержарния, фильм еще интересен формой — эдакое пересечение документального кино и игрового, некий выход за рамки стандартного нарратива — Академия такое обожает. А потрясные панорамы среднего Запада США всегда хороши. Звук металла — отличная крепкая история про важность принять перемены и не цепляться за старое. Крутой Риз Ахмед, завораживающий монтаж звука (я впервые после «Дюнкерка» вспомнил, что это такое). Ну и абсолютно заслуженно все обласкали Пола Рейси, который сыграл главу сообщества глухонемых — он тут настоящее украшение фильма, одними глазами играет убедительнее всех героев «Иуды и черного мессии». Суд над чикагской семёркой — каюсь, я просто обожаю судебные драмы и послевоенную историю 20-го века. Когда это все пересекается, еще и с точечным актерским ансамблем, хорошими диалогами, крепким нарративом — я просто таю, ничего с собой не могу поделать.  Отец — а вот тут фильм который меня однозначно покорил. Сначала кажется, что это классическая история о борьбе с недугом в духе «Все еще Элис» — собственно, все так и начинается, как будто мы сто раз уже это видели.  Но потом внезапно оказывается, что это отточенная до идеала киноголовомка, где ты смотришь на ситуацию главного героя и вместе с ним начинаешь терять чувство реальности (такой мощнейший эффект погружения в недуг главного героя я помню только в «Мементо»). Конечно, это абсолютная победа формы над содержанием (никаких драматических конфликтов в фильме нет, кроме условно начертанных) — но тут это осознанное решение (а еще Хопкинс тут отыгрывает на 10 английских сэров из 10). Возможно, чуть попозже напишу про «Отца» более развернуто, фильм очень зацепил. В общем, киноурожай в этом году не густой, но даже среди этого всего есть свои алмазики. P.S Кстати, а я так и понял — вручение в итоге будет как обычно, в зале? Или нынче объявляют по зуму? + Я всегда путаюсь с датами — в каком году какой фильм могут номинировать. Однако от меня не скрылось, что ни в этом году, ни в прошлом ни в одной номинации не было «Неограниченных драгоценностей» — я требую пояснений. https://telegra.ph/file/a6a9993e1eac268d3a019.jpg

Как индейцы надули белых, продав Манхэттен за 24 доллара Все знают историю про то, как 4 мая 1626 года белые купили у индейцев остров Манхэттен за 24 доллара? Голландец по имени Питер Минюит купил остров Манхэттен, за более чем скромный набор материальных ценностей – общей стоимостью в 24 доллара. Негусто, не так ли? Но тех, кто уже пожалел обманутых индейцев, мы разочаруем – позже выяснилось, что надули как раз покупателей. Ибо как гласит одна из теорий: голландцы купили остров..

Земля кочевников (2020) «Землю» хоть и увязывают с экономическим кризисом, но никакого отношения к нему фильм не имеет. Сами авторы на связь с кризисом крайне робко пытаются указать трижды. Первый раз заводом, что закрылся, мол виноват кризис. Малоубедительно. Система рыночного хозяйствования предполагает такие закрытия постоянно. Тем более, если это добывающее предприятие, а шахта выработана. Такое происходит и не в кризис, а повсеместно и постоянно. Это нормально. Вспомним Детройт, некогда автомобильную столицу мира, теперь город призрак. А сколько предприятий в Америке закрылись в связи с переносом производства в Китай и прочую юго-восточную Азию с дешёвой рабочей силой? Об этом никто и не чирикнул. Вторая привязка к кризису, пафосное высказывание лидера кочевников о злом долларе. Очень кратко, будто вырезали. Третья – разговор о недвижимости в доме сестры, пара невнятных фраз. Явно для галочки, робко, беспомощно. Пришить актуальность явлению двумя робкими сценками и одним неоднозначным обстоятельством явно не удалось. А взглянуть шире и сказать, что «кочевники» порождены не кризисом, а экономической системой, авторы не осмелились. По сути это фильм о группе кочующих, неприкаянных. Фильм об одном из видов американских бродяг. О других, вольных и невольных, видах можно прочитать, например, «В дороге» или в «Гроздьях гнева». Для Америки тема явно не нова, уже однажды выражена ярче, и, видимо, это одна из причин почему внимание зрителей привлечь не удалось. По форме это документальный фильм с вкраплениями игрового элемента. И это неудачная форма. Документальный фильм, чтобы стать событием, должен опираться на значительную тему, на масштабное яркое актуальное явление. Сила такого фильма не в актёрах, сюжете, сценарии, драматической истории, не в оригинальном глубоком переосмыслении проблемы – а в натуре, теме. Возьмём, увы, хрестоматийные в этом смысле «Триумф воли» или «Обыкновенный фашизм», или не увы – «Инсайдеры», «В мире безмолвия» Кусто, «Форенгейт 9/11», «Прогулки с динозаврами». В рассматриваемом фильме масштабного значимого явления нет. На главном сборе «кочевников» от силы сотня человек. Для сравнения можно вспомнить коммерческий фестиваль «Фаермен» – десятки тысяч благоденствующих айтишников платят большие деньги, чтобы на время отказаться от тягот цивилизованной жизни. Актуальность, как я уже говорил, притянута за уши. Нет и ярких образов человеческих драм. На экране мы видим по большей части быт маргинальной группы, каждый член которой имеет свои, сугубо личные причины жить на колёсах (так по фильму), у кого болезнь, у кого потеря близкого человека. Объединяет «кочевников» цвет кожи, белый, и возраст. В первоисточнике, книге, выражено яснее. Это те, кому неоткуда взять денег на выплату процентов по кредитам, содержание дома и так далее, и «они меняют бетонные коробки на дома на колёсах», то есть те, кто не может больше соответствовать трудовым и потребительским требованиям системы, кто выдавлен из неё, и пытается с достоинством завершить жизненный путь. В фильме нет и этого. Личные обстоятельства «кочевников» туманны и неоднозначны. Например, у героини есть на крайний случай состоятельные родственники, денег занять. У старушки, её подруги, оказывается свой дом, внедорожник, и она за экологию между делом. У старика приветливая, жутко позитивная семья, некислый домина и возможность получать медицинскую помощь. Также о не бедственном положении маргиналов свидетельствуют устройства спутникового слежения, интернет. Не белых среди «кочевников» одна афро-американка. Видимо, не белая часть Америки ещё придерживается старых семейных ценностей, и старики доживают свой век в семьях. (ещё не всё, продолжение в следующем посте)

​​Ты виновен по факту своего рождения. Ты нелюбим по причине того, что ты живешь и дышишь. Ты выкидыш суровой системы ценностей и норм, под которую твоя мама и папа прогнулись, дабы войти в клуб «нормальных и адекватных» семьянинов с детишками. Но о тебе никто не подумал. Ты не нужен. Ты атрибут. Атрибут порядка, символ «нормальности» людей, вытащивших тебя из одного вечного мрака и толкнувших тебя на протяжении жизни шагать в другой непроницаемый вечный мрак. Мама, папа, почему вы меня не любите? Звягинцев – своеобразный и противоречивый режиссер. Мне порой претит его излишняя тяга к патетике и религиозным, блэд, отсылочкам (салют, Снайдер), местами излишняя вычурность происходящего и — извините за странную предъяву – этакую «барочность» его фильмов. То ли этому объяснение моя босое детство и юность (как у 80% ребят с периферии) и я обречен теперь повсюду видеть бляцких богачей и мамкиных нуваришей, то ли этому действительно есть место – черт его знает, однако «барочность» фильмов Звягинцева действительно имеет место быть в моих карих глазах. Вдобавок, дискурс и люди, кующие этот дискурс, окружающие Андрея – это вонючее, источающее миазмами лицемерия и мерзости болото, что, так или иначе, загодя несколько отталкивает от его фильмов и определенным образом деформирует ожидания и восприятие его фильмов. Хоть Звягинцев не виноват в этом совершенно. Звягинцева будут обязательно упоминать на «медузе», раскладывать на атомы в фейсбучных войнах душнил высшего сорта, а люди с ворохом прочитанных пыльных книжонок и обладатели не менее пыльных дипломов филологических факультетов будут самозабвенно покрывать мозолями подушечки пальцев, дабы уж точно доказать, что ЗВЯГИНЦЕВ ГЕНИЙ, ЕБАТЬ ВАС В ВАШИ ГНИЛЫЕ РТЫ. Причина, почему Звягинцев так заходит представителям возвышенных слоев творческой обеспеченной богемы - очевидна и проста. Он большой художник (как бы это слово сейчас не девальвировалось), который, используя весь свой обширный инструментарий очень круто описывает проблемы "люда простого» – пролетариата, если угодно. А, как известно, ничего не придает квази-творческой интеллигенции, яппи такого наслаждения, как ментальный онанизм, в быту называемый "думы о России". Нет ничего более приятного и сладкого для души, чем размышления о симулякре «уставшей матушки Руси» – грустной старушки со впалыми глазами и изошедшими весь лоб морщинами, что оплакивает своего сына на свежезасыпанной могиле где-то далеко в Барнауле. Самостоятельно выстроенный образ России, где тяготы жизни, бесконечная боль, непроницаемая депрессивность, безвыходность и бесперспективность происходящего вдруг приобретают романтические оттенки в глазах людей, жизнью такой не жившей и не имеющей ни малейшего представления о том, как она действительно выглядит. Фильмы Звягинцева прекрасно позволяют закрывать этот гештальт в головах многих людей, при этом не изменяя собственному желанию оставаться в статусе "потребителя высокого и недоступного". Недоступного как раз-таки людям (т.н пролетариям), о которых так любят думать солидное кол-во зрителей Андрея – для кого-то парадокс и противоречие, а для кого-то естественный порядок вещей. Грязный и замученный заводской рабочий на киноэкране и в жизни - совершенно разные люди. Одним ты восхищаешься, смакуя каждый поворот его разухабистой судьбинушки (ах, ну русский человек, настоящий! и как же простой люд страдает, черт побери), другого презираешь и обходишь за несколько метров. Но несмотря на эти факторы, отрицать талант и скилл Звягинцева - было бы глупо. Тем более, что Андрей не обязан отвечать за людей, которые его смотрят и любят. Его дело - фильмы снимать. И в этом он без сомнений силен. На данный момент Звягинцев, возможно, самый скилловый из ныне активных (Александр Сокуров только что икнул), и один из немногих, способный вдумчиво, художественно и проницательно осмыслять окружающую действительность путинской России. https://telegra.ph/file/8dce8c429b3c0bea3635f.jpg

Раз уж мы в оскаровском марафоне вкатились в 1940-е, нельзя не рассказать, хотя бы вскользь, о Голливуде времен Второй мировой. Силу кинопропаганды впервые прочувствовали в фашистской Германии, где всей «культурной» стороной жизни страны заведовал Йозеф Геббельс. В Музее немецкого кино в Берлине есть даже отдельный зал, посвященный нацистскоим фильмам — темная комната без окон и экспонатов. А все картины спрятаны в выдвижные ящики в стенах. Очень изящный ход: таким образом немцы не выставляют напоказ фильмы той эпохи, но и не прячут их от публики. Голливуд, как это ни странно, оставаясь до самого начала 1940-х очень трусливой и даже толерантной к происходящему в Европе киноиндустрией, ожидаемо подходил к войне в качестве догоняющих. Правильные документальные пропагандистские фильмы уже умели снимать не только в упомянутой Германии, но и в СССР, Британии и других странах. Кинопроизводство США же, страдающее от цензуры и неиссякаемого желания зарабатывать деньги (= бояться кого-то обидеть), только в начале 1940-х начало активные действия. Наверное, многие из вас слышали некоторые истории пересечения Голливуда и войны. Например, про Джеймса Стюарта, который отправился в Европу в качестве летчика, или Кларка Гейбла, участвовавшего в Дне «Д», и так далее. Таких историй немало, но, пожалуй, самой главной из них посвящен Five Came Back на Netflix — один из лучших документальных фильмов про кино, которые я видел вообще. Главные герои Five Came Back — пятеро великих американских режиссеров, которых правительство подрядило снимать пропагандистские военные картины во время Второй мировой войны. Пятерка — Джон Форд, Фрэнк Капра, Уильям Уайлер, Джон Хьюстон и Джордж Стивенс. У этих мужчин на пятерых за карьеру набралось в сумме, на секундочку, 13 режиссерских Оскаров. Каждый из них видел свою миссию на военном кинопроизводстве по-разному: Форд мечтал отдать долг родине за пропущенную Первую мировую, Капра боролся за свободу, Уайлер тосковал по родине, Хьюстон восхвалял солдатов, а Стивенс, как лучший документалист из пятерки, пытался поймать дыхание войны. Конечно, это не единственные их мотиваторы, все сражались против Гитлера и за мир. Смотреть Five Came Back тяжело и очень интересно. Это один из тех документальных фильмов, в основе которого лежит по-настоящему мощная, но все же скрытая от глаз история. Даже в Голливуде это немногие помнят и знают, а за пределами — вообще молчу. Причем тут дело даже не в национальности фильмов и кинематографистов, а в трагическом опыте войны. Большинство людей хотят забыть все, что с ней связано. Поэтому даже у нас в стране мало кто знает, что первый отечественный Оскар мы завоевали именно за документальный военный фильм «Битва за Москву». И только потом были «Война и мир»,«Дерсу Узала» и другие. Две самые любопытные вещи в Five Came Back — это наблюдать за, скажем так, творческими разногласиями между американской армией и режиссерами (первым нужны были короткие мотивационные фильмы, которые можно было бы показывать перед сеансами в кинотеатрах, вторые снимали кино на совесть, часто — в несколько раз длиннее). Второе — зафиксировать, как изменилась судьба пяти героев. Форд начал еще больше пить, Хьюстон вернулся после войны в своей лучшей режиссерской форме, Уайлер почти оглох, но не закончил снимать, Капра выплеснул все свои эмоции в «Эту прекрасную жизнь», провалившуюся в прокате, а самая большая трансформация произошла со Стивенсом. Будучи одним из лучших комедиографов в Голливуде, после войны Стивенс не снял ни одной комедии. И надо ли винить его в этом, если именно его бригада первой с камерами оказалась в концентрационных лагерях. Five Came Back еще долго можно цитировать и пересказывать, но ограничусь лишь тем, что это мастси для всех вообще. Великолепный документальный фильм с тонной уникальных архивны съемок. На Netflix фильм на английском. Нужен русский — ищите понятно где. https://youtu.be/5JuiCTz6Khw Оcкар1664 https://youtu.be/5JuiCTz6Khw

Учитывая, что Вуди Аллен этим летом не вылезает из наших кинотеатров, не лишнем будет пересмотреть, пожалуй, лучший его фильм в этом веке – «Матч Поинт». Про него в год выхода писали, что это самый неалленовский жест из возможных: действие перенесено в Англию, вместо привычных упражнений в остроумии – сухая, приземлённая драматургия, вместо любовных страстей – страсть убийственная. То есть комик, по большому счёту всю жизнь насмехавшийся над Достоевским, вдруг на полном серьёзе экранизировал его самый знаменитый сюжет, слегка сместив акценты под занавес и поженив таким образом «Преступление и наказание» с «Путём наверх» Джека Клейтона. Фокус в том, что для Аллена это такое же программное выступление, как и, например, «Ханна и её сёстры» или «Сладкий и гадкий» – просто здесь его саркастичная ухмылка не сразу себя обнаруживает. Глубоко иронично, что капиталисты у него выписаны с явной симпатией, а главный герой – честолюбивый юноша из семьи пролетариев – оказывается самым безнравственным человеком среди всех присутствующих. Или вот эта трансформация объекта вожделения (Скарлетт Йоханссон на пике своих физических кондиций) в страшную угрозу грядущему благополучию. Иными словами, Аленн играет с аудиторией, обманывает ожидания не столько даже на уровне жанра, сколько его внутренней логики – вплоть до финала, вымывающей из сценария морализаторский подтекст, без которого прежде подобные истории были немыслимы (помимо «Пути наверх» можно вспомнить и «Место под солнцем»). Позже Аллен не раз работал в Лондоне, и снимал Скарлетт Йоханссон, и даже вновь возвращался к «Преступлению и наказанию» (х/ф «Иррациональный человек»), но превзойти «Матч Поинт» так до сих пор и не сумел. Разбор https://images.kinorium.com/movie/shot/318263/w1500_41586991.jpg

Петровы в гриппе (2021), Кирилл Серебренников — tickets, please. Внезапное продолжение самого мета- 6 эпизода 4 сезона «Rick and morty», за билетики передаём уже наконец-то, что бы ни происходило; ну и на самом деле же, не происходит ничего и нигде и ни с кем, это всё literary device, плоский круг времени, только тут без объяснений механики. Несмотря на сам образ режиссёра, к тому же, которому регулярно изменяет вкус и чувство меры: фильм можно было закончить как минимум пять раз, — тут, скорее, именно вопреки, но таки происходит трансформация в киноматериал, то ли силами Опельянца, титанический труд бешеной красоты, что в оптике, что в ультрадлинных, зато дисциплинирующих планах, то ли собственно актёров, ну и регулярная обнажёнка, шутка ли, пять членов за два с половиной часа, явно люди старались. Как и в «Воображаемой земле», нас последовательно отодвигают от идеи даже задаться вопросом, кто снится и чудится кому, что за мелочи; сама ткань и переплетения и составляют предмет рассказа, сравнивать «Петровы в гриппе» с собственно гриппом давно стало общим местом, это именно про собственные зрительские ощущения от морока и его длительности, да когда же отпустит уже. Зато нет ощущения ограниченности и скованности бюджетом, временем и географией, всё разлетается как и куда угодно, детали, как им и положено, изобилуют, утомляют и ведут ещё дальше, это очень богатая текстура, и явно не нарисованная на обоях. Ну да, единственный постоянно присутствующий персонаж, это Снегурочка, что в автобусе, что в воспоминаниях, что во флэшбеке; но даже и это наблюдение не даёт особо ничего, в отличие от, например, реконструкции детских воспоминаний в POV на плёночной кинокамере. Есть ещё одно похожее воспоминание из девяностых же и про Екатеринбург же, роман Ольги Славниковой, «Стрекоза, увеличенная до размеров собаки», которая, на мой взгляд, сама растёт из пятитомника Петрушевской, да и та тоже, это всё та же хтонь, всё тот же морок, конвертированный в визуалку, и всё так же без объяснений, потому что если надо объяснять, то уже не надо объяснять.

Петровы в гриппе (2021), Кирилл Серебренников — tickets, please. Внезапное продолжение самого мета- 6 эпизода 4 сезона «Rick and morty», за билетики передаём уже наконец-то, что бы ни происходило; ну и на самом деле же, не происходит ничего и нигде и ни с кем, это всё literary device, плоский круг времени, только тут без объяснений механики. Несмотря на сам образ режиссёра, к тому же, которому регулярно изменяет вкус и чувство меры: фильм можно было закончить как минимум пять раз, — тут, скорее, именно вопреки, но таки происходит трансформация в киноматериал, то ли силами Опельянца, титанический труд бешеной красоты, что в оптике, что в ультрадлинных, зато дисциплинирующих планах, то ли собственно актёров, ну и регулярная обнажёнка, шутка ли, пять членов за два с половиной часа, явно люди старались. Как и в «Воображаемой земле», нас последовательно отодвигают от идеи даже задаться вопросом, кто снится и чудится кому, что за мелочи; сама ткань и переплетения и составляют предмет рассказа, сравнивать «Петровы в гриппе» с собственно гриппом давно стало общим местом, это именно про собственные зрительские ощущения от морока и его длительности, да когда же отпустит уже. Зато нет ощущения ограниченности и скованности бюджетом, временем и географией, всё разлетается как и куда угодно, детали, как им и положено, изобилуют, утомляют и ведут ещё дальше, это очень богатая текстура, и явно не нарисованная на обоях. Ну да, единственный постоянно присутствующий персонаж, это Снегурочка, что в автобусе, что в воспоминаниях, что во флэшбеке; но даже и это наблюдение не даёт особо ничего, в отличие от, например, реконструкции детских воспоминаний в POV на плёночной кинокамере. Есть ещё одно похожее воспоминание из девяностых же и про Екатеринбург же, роман Ольги Славниковой, «Стрекоза, увеличенная до размеров собаки», которая, на мой взгляд, сама растёт из пятитомника Петрушевской, да и та тоже, это всё та же хтонь, всё тот же морок, конвертированный в визуалку, и всё так же без объяснений, потому что если надо объяснять, то уже не надо объяснять.

​​Достать ножи (2019) Фильм из тех, что имеют только одну степень впечатления – первую. И в силу жанра, и по причине того, как исполнено. Занимательно – не больше. Чувств, мыслей не возбуждает. Воздействие на уровне вкусного пирожного или крепкого сна. Признак профессионального середнячка, добросовестно исполняющего своё предназначение. Это к вопросам зачем и как. По сюжету фильм детективная история о Золушке, которая переквалифицировалась в высококвалифицированную медсестру, стала иммигранткой, на бал не ездила, вроде убила, да ни в чём не была виновата. А принц и фея соединились в одно лицо и стали старым успешным писателем детективного жанра, очень расположенным к Золушке. Собственно, и всё. Но раз критика, то пробежимся по достоинствам и недостаткам. Достоинства Живописное место действия. В начале фильма неплохая чисто киношная подача (невозможная , скажем, в литературе или театре) через монтаж допросов на фоне «железного трона». Проблема иммиграции и распределения матценностей решается методом наивного коммунизма. Отобрать всё у белых и отдать иммигрантам по завещаниям. Так как они, иммигранты, хорошие, то они будут справедливы и не оставят без средств к достойному существованию своих белых недругов и друзей, как те оставляли их. В роли карающего кулака пролетариата выступает человек, который сделал себя сам. Чушь, но иронично, и где-то даже зло. К достоинствам отнесу миленькую кубиночку в роли латиноамериканки и сюжет, не то, чтобы захватывающий и напряжённый, но не без находок и поворотов. Полудостоинства Рвотный рефлекс правды – хорошая задумка, но реализация слишком вольная, по произволу. Особенность героини слабо вплетена в сюжет. То героиню рвёт сразу, то она может легко позыв удержать, от полуправды рвёт с задержкой. Детектив то помнит об этой её особенности, то на время забывает. Рвотный рефлекс легко заменить, например, обычным психологическим давлением, можно без ущерба и вовсе опустить. И от того посредственно. Двух звезд, Крейга и Эванса, помещаю в полудостоинства, поскольку, очевидно, задачу свою по привлечению зрителей и зрительниц они выполнили только отчасти, и потому что вряд ли кому-то захочется ещё раз смотреть на потасканного то ли похмельем, то ли ещё чем Крейга, да на помаженного, с подведёнными глазками Эванса (о гриме ниже). Недостатки Героиня вышла слащавая, эффект усиливает голос дублирующей актрисы. Отношения с работодателем тоже. Пересахарено до тошноты, и вступает в противоречие с детективным сюжетом. Как она может попасться, как с ней вообще может случиться нехорошее, раз она такая положительная. От этого интрига и напряжение теряют. Ведь всё будет хорошо. От того и сцены с порчей видеопленки, с поисками следов у калитки выглядят необязательными, проходными. Топорный грим. Грим на актёре есть всегда. Когда грима не видно, когда грим играет на образ – это хорошо. Губы, ресницы и веки у капитана Америки подведены, как у гулящей девки. А поскольку никаких заявлений по поводу передовой ориентации сделано не было, то и выглядит нелепо. Бездарна сцена, когда сынок, побитая собака, никчёмность, вдруг властно отправляет отца, хозяина и владетеля, «мой дом, мои правила, мой кофе», с лестницы обратно спать. Что-то с чем-то или перлы Баллистическая радуга и дырка от бублика. Первое произошло явно от переизбытка чего-то в крови, второе от недостатка в голове. Единственный живой психологический момент – старик убил себя вследствие ошибки, хотя мог жить. Правда, возраст, 85 лет, ослабляет драматизм. Сравните с «Лучшим предложением». С одной стороны, насколько лучше продают американцы: 311 из 40 и 20 из 13,5 млн. С другой, насколько Европа может быть стильнее, занимательнее, характернее, оригинальнее. Если захочет, когда просыпается. А лучше сравните с нашим блестящим Холмсом. Оценка: твёрдая четвёрка с минусом. Ниже: Бонд на Железном Троне https://telegra.ph/file/67472b4db6c4661d7c7b3.jpg

«Скрежет» – главный хоррор в российских кинотеатрах прямо сейчас: Собственно, именно этот сегмент проката не то чтобы так уж сильно пострадал от санкций – каждую неделю продолжает (и, уверяем, будет продолжать) выходить такой ширпотреб, как «Бабушка», «Близнец» и прочие бедные родственники жанра по типу «Дьяволика». Но «Скрежет» – случай уникальный: авторский скандинавский хоррор с «Сандэнса», обласканный критиками и ожидаемо принятый в штыки массовой аудиторией. В центре сюжета – иносказательный роман воспитания: молодая гимнастка Тинья страдает от контроля деспотичной мамы, поставляющей имидж внешней безупречности их семьи как контент для своего авторского блога. Вскоре Тинья приносит в дом яйцо, из которого вылупляется зловещее нечто – а мы до поры до времени гадаем, не является ли это всё её эскапистской фантазией. И чем крупнее становится вылупившееся чудовище, тем более жестким, выверенным и дискомфортным становится почерк шведки Ханны Бергхольм – стоит отметить, что в радикализме, с которым режиссёр показывает ужасы взросления, она очень схожа с «Паранормальными» другого талантливого скандинава Эскиля Вогта. Но атрибуты фантастического хоррора (а зверушка, надо сказать, получилась прелестная) нужны режиссёру, чтобы порассуждать о давлении современного мира – начиная стереотипными представлениями о «нормальной» семье и заканчивая извращённой философией успеха, постулатами которой родители так часто ломают собственных детей. И центральным для сюжета является не внешний ужас – а глубинная (пусть и более чем наглядная) внутренняя трансформация. Рекомендуем проверить свои нервы на прочность – и всё-таки выбраться на «Скрежет» в кинотеатр. Новинки https://images.kinorium.com/movie/shot/2453113/w1500_50461876.jpg

У меня сейчас какой-то период сериалов, поэтому прошу прощения, что посты редко появляются. Да и все равно пока затишье в кинорелизах. Сейчас поделюсь парой мыслей. «Йеллоустоун», 4 сезон История борьбы семьи Даттонов со всем окружающим миром подошла к концу, хотя сама борьба даже не думала прекращаться. Финальный сезон показался немного растянутым, а вот последний эпизод — слишком скомканным. Герои прошли свои арки, но драматургия, будто бы была очень криво выстроена: где-то не дожали, где-то пережали. В целом, конечно, впечатление о сериале все еще отличное, всем рекомендую, Шеридан крут. «Озарк», первая половина 4 сезона Приключение семьи Бёрдов тоже подходит к концу, но здесь с драматургией все куда лучше. Netflix разделил сезон на две части, по сути сделав два мини-сезона. Уже со второй серии появляется чувство, что вообще все идет к своей развязке, напряжение росло, а концовка, как и полагает, случилась на самом интересном моменте. Все больше склоняюсь к сравнению «Озарка» с величайшим сериалом «Во все тяжкие»: конечно, не так здорово, но структура и общее настроение очень похоже. Правда вот главная трансформация здесь не у Марти Бёрда, а у его супруги — Венди. Ее героиня очень здорово развивается и меняется, за этим очень интересно наблюдать. В общем, строго рекомендую, если не смотрели, то как раз к финальной части сможете наверстать. «Шершни», 1 сезон Нашумевшая новинка про женскую футбольную команду, которая потерпела авиакатастрофу и была вынуждена почти два года выживать где-то на севере Америки. Шоураннеры берут быка за рога и с самого начала подсовывают нам пресловутый макгафин в виде того, что именно случилось с девочками во время выживания. Действие разворачивается в двух временных отрезках — во время событий и 25 лет спустя. Такой ход очень плотно держит зрителя, который вроде и догадывается, что там могло быть, но за счет постоянного нагнетания не может оторваться от происходящего. История местами в середине проседает, но, опять таки, за счет интриги не становится скучной. Создатели пошло дальше и основную интригу вовсе перенесли на второй сезон, который по-хорошему должен стать последним и грамотно ответить на все вопросы, которые создал первый. Если они так сделают, то это будет респект. Наверное, это первый сериал, который я советую посмотреть прямо перед выходом второго сезона, чтобы не пришлось долго ждать развитие сюжета. «Мэр Кингстауна», 1 сезон Только начал смотреть новый сериал Тейлора Шеридана и уже очень им доволен. Все, как мы любим: мрачность, безысходность, одиночество и жестокая реальность в комплекте с непростыми персонажами. Если остальное творчество Шеридана вам нравится, то и здесь вы свое получите, а полноценное мнение, скорее всего, озвучу, когда досмотрю весь сезон.

Боди-хоррор. ⠀ Каннский кинофестиваль объявил конкурсную программу. Помимо фильмов Кирилла Серебренникова, братьев Дарденн и Кристиана Мунджиу, в нее вошла новая работа Дэвида Кроненберга «Преступления будущего», вольный авторемейк его раннего фильма, в котором режиссер возвращается к любимому им жанру — боди-хоррору.  ⠀ Боди-хоррор — один из видов фильмов ужасов, где особое внимание уделяется чудовищным телесным трансформациям. Золотой век американского боди-хоррора пришелся на 80-е годы, когда мастера грима и спецэффектов, как, например, Рик Бейкер, Роб Боттин и Крис Уолас, воспроизводили на экране жуткие мутации. Благодаря им пришелец из фильма «Нечто» или превращающийся в насекомое ученый из «Мухи» получили свой запоминающийся облик. В разряд классики также входят некоторые японские фильмы вроде «Тэцуо, железного человека», заходящего на поле киберпанка.  ⠀ Страх человека перед изменениями собственного тела был популярен еще в ранней фантастической литературе. Можно вспомнить «Франкенштейна» Мэри Шелли о создании человека из частей мертвых тел или «Остров доктора Моро» Герберта Уэллса об экспериментах по скрещиванию людей с животными. И конечно, произведения Г.Ф. Лавкрафта, которые также повлияли на боди-хорроры, косвенно («Чужой») или напрямую («Реаниматор»).  ⠀ Интересно, что почти всегда в этих фильмах телесное — продолжение психического, они дополняют друг друга. Поэтому, например, лавкрафтовская концепция непознанных существ, сводящих с ума, получила воплощение в очень фактурном ксеноморфе Ханса Гигера, который вылупляется из тела человека. Здесь же можно вспомнить «Муху» Кроненберга: мутацию ученого некоторые интерпретировали не только как его моральную деградацию, но как метафору неизлечимой болезни — СПИДа.  ⠀ Несмотря на то, что обязательная шоковая составляющая боди-хоррора требует изощренных спецэффектов, а также разрешения цензоров, боди-хорроры можно найти и в раннем кино: стоит обратить особое внимание на «Руки Орлака» (1924) и «Уродцев» (1932).  ⠀ Кстати, предыдущий Каннский кинофестиваль признал именно боди-хоррор лучшим фильмом. Им стал «Титан» Жюлии Дюкурно, творчество которой называют продолжением традиций Кроненберга, но уже через призму фем-оптики. А сын Кроненберга Брэндон тоже пошел по его стопам и успешно выпускает свои фильмы в этом жанре — «Антивирус» и «В чужой шкуре».

«Квадрат» — нашумевшая драма Рубена Эстлунда о кризисе европейских ценностей Рубен Эстлунд — главный фестивальный режиссёр прямо сейчас, вчера обзавёлся своей второй «пальмовой ветвью» за «Треугольник печали». Публика и жюри, без всяких сомнений, полюбили ленты Эстлунда за дерзость и интеллектуальную провокацию — он камня на камне не оставляет от европейской модели жизни, вгрызаясь в объект критики, будь то кризис маскулинности и института семьи, проблема равенства или социальной взаимопомощи. Несомненно, «Квадрат» — главный социальный эксперимент Эстлунда, за который шведа наградили в 2017 году первой «Золотой пальмовой ветвью». Сюжет об успешном арт-директоре, мире художественного бомонда и гуманистических европейских ценностях, вырождается в набор едких и разоблачительных скетчей — о том, как дутые идеалы толерантности, равноправия и гуманизма, прикрывают злобу, эгоизм и лицемерие. «Квадрат» иной раз подобен своему центральному эпизоду — выходу мужчины-гориллы в зал с сытыми гостями (лучшая сцена фильма): он подчас неудобен, требователен к зрителю, своим тяжким экспериментом над моралью ведёт зрителя в какие-то запредельные дебри, пытаясь и изобличить героя (где грань между эгоизмом и альтруизмом директора, взъерошившего жизнь мальчика из-за своих прихотей?), и пожурить «общество равенства» с бедняками, просящими купить чиабатту, и уколоть современное искусство за свой отрыв от насущных реалий. Каждый показанный прецедент вполне заслуживает отдельного фильма, но Эстлунд собирает все в один: у модного директора крадут айфон и кошелёк и он требует справедливости, в выставочном зале уборщик заметает часть экспозиции, а пиар-специалисты провоцируют публику видео с шок-контентом. Чувствуется, конечно, что конструкция «Квадрата» начинает разваливаться от собственной многозначительности, от попыток режиссёра впопыхах создать синтаксическую связь между разнородными явлениями европейской жизни — в этом фильме, признаем себе, куда больше сухой социальной диагностики, чем кинематографа. Однако нельзя отказать «Квадрату» в остроумии: этот абрис шведского благополучия тончайшие фильтруется Эстлундом через иронию и сочувствие. Равенство, альтруизм и социальные задачи искусства оказываются лишь миражом — иллюзией общества, отказывающегося выходить из пресловутого квадрата как зоны своего комфорта. Разбор https://i.ytimg.com/vi/n2Bu3QQgqF8/maxresdefault.jpg

Россияне хотят больше социального кино В результате свежего опроса центра социального проектирования «Платформа» и Национальной Медиа Группы выяснилось, что 60% россиян (на 5 п.п. больше, чем в прошлом) считают, что кино должно воспитывать и влиять на формирование ценностей. Опрашивали 1400 респондентов в возрасте 18 лет и старше. Россияне больше всего хотят смотреть кино об истории страны и с патриотическими настроениями (33% опрошенных), фильмы о важности психологической поддержки и доброте (31%), ленты об опасности употребления наркотиков, алкоголя и курения (30%), проблемах детей (28%) и развитии гражданского общества (23%). А вот наименее интересно социальное кино об экологии и защите окружающей среды. В общем, масса почвы для размышлений. Причем как для кинематографистов, так и для социологов. https://nmg.ru/news/issledovanie-nmg-i-platformy-v-rossii-vyros-zapros-na-sozdanie-sotsialno-znachimogo-kino https://nmg.ru/news/issledovanie-nmg-i-platformy-v-rossii-vyros-zapros-na-sozdanie-sotsialno-znachimogo-kino

A24. ⠀ Фильмы компании A24 — одни из немногих западных новинок, которые еще можно увидеть в российском прокате. Совсем недавно в кинотеатрах вышел хоррор Алекса Гарленда «Род мужской», а до этого — «Всё везде и сразу» Дэна Квана и Дэниела Шайнерта, ставший для компании самым прибыльным за всю историю ее существования.  ⠀ За годы А24 стала узнаваемым брендом (на эту тему можно встретить много мемов и шуток в соцсетях) со своими «фишками», и кажется, что почти каждый ее фильм обречен на зрительскую любовь и признание на уровне фестивальных наград и кассовых сборов. В августе этого года ей исполняется 10 лет.  ⠀ А24 задумывалась как дистрибьюторская компания. Первыми фильмами, которые ее создатели Дэниэл Кац, Дэвид Фенкель и Джон Ходжес (все опытные деятели кинобизнеса), стали работы на поле вполне узнаваемого инди: картины всем известных в узких кругах Хармони Корина («Отвязные каникулы»), Софии и Романа Копполы («Элитное общество» и «Умопомрачительные фантазии Чарли Свона III»), а также «Бомба» Салли Поттер, режиссерки «Орландо». Впоследствии этот ряд пополнят Гас Ван Сент («Море деревьев»), Ноа Баумбах («Пока мы молоды») и Грета Гервиг («Леди Берд»).  ⠀ Компания начала выбирать проекты с как можно более необычными сюжетами: превращение человека в моржа («Бивень») и лобстера («Лобстер»), приключения на необитаемом острове с пукающим трупом («Человек – швейцарский нож»), история инопланетянки («Побудь в моей шкуре») и призрака («История призрака») и закулисье худшего фильма на света («Горе-творец»).  ⠀ A24 приложила руку к появлению так называемого «пост-хоррора», нового направления ужасов, условно относящихся к «высоким». Именно при поддержке компании, в том числе продюсерской, вышли фильмы Роберта Эггерса («Ведьма», «Маяк») и Ари Астера («Реинкарнация», «Солнцестояние»), а также «Оно приходит ночью» и «Агнец».  ⠀ Причастность компании к новому явлению — один из признаков того, что работники A24 (среди которых царит полная демократия) замечают всё самое интересное и держат руку на пульсе. Об этом говорит и тот факт, что спродюсированный ими «Лунный свет» Барри Дженкинса стал одним из самых скандальных и обсуждаемых победителей «Оскара» благодаря памятной путанице с карточками.  ⠀ Команда A24 старательно создает особый имидж компании: в ход идут мемы в соцсетях, записи подкастов с приглашенными кинематографистами, а также неповторимый мерч — на сайте можно заказать средство для ухода за бородой, как у смотрителя из «Маяка», или кулон Ферби из «Неогранённых ценностей». Уникальность вкуса и не только — главное кредо компании, у которой даже название оказывается с хитрецой. Оно отсылает вовсе не 24 кадрам, а к итальянской автомагистрали A24 — согласно корпоративной легенде, именно там одному из создателей пришла в голову мысль затеять этот проект.

​​Ситкомы 10-14 Начало десятых можно абсолютно смело называть «золотым веком» российских ситкомов. Если посмотреть на список сериалов, которые вышли в промежуток между 10 и 14 годом, то можно качественно ... от плотности появления популярных в народе проектов – «Интерны», «СашаТаня», «Реальные пацаны», «Кухня», «Физрук», странноватые «Восьмидесятые», «Последний из Могикян», «Зайцев+1», «Светофор» и пр пр пр. Все эти проекты – о качестве спорить можно много – появились на свет в начале десятых и практически сразу стали народными хитами. Не входят в этот список тв-феномен «Папины дочки» (с 2007) и «Воронины», чью масштабность и влиятельность только предстоит узнать. Объединяющим свойством практически всех вышеупомянутых проектов, кроме, собственно, жанровой принадлежности – являлась их сравнительная приземленность и отсутствующая, как было ранее, тоска по американскому «среднеклассовому» нигилистическому идеалу. Взамен этого пришел куда более приземленный, почвеннический взгляд на российский быт, который проявлялся уже не в обезумевшем эпатировании, что были присущи «Счастливы вместе» и пр., а своеобразно-ироническом фиксировании реальности, в котором двухэтажные хаты сменились на заставленные бабушкиным трюмо двушки, дурковатые провинциалы вместо залезания в особняки стали лезть в чужие карманы и пытаться открыть шиномонтажки, а сам институт семьи принялся восстанавливать свою репутацию. Собственно, успех стс-проекта «Восьмидесятые» с теглайном «как хорошо мы плохо жили», который просуществовал шесть сезонов и заимел отличные оценки и критику – как нельзя лучше показывает наметившийся новый маршрут и ситкомов на российском тв, и непосредственно самого российского общества, что после кризиса восьмого года в первый раз серьезным образом разочаровалось в ...ем путинском капитализме и беззастенчиво начала тащить в массовую культуру тоску по Советскому союзу. Вышедшие «Физрук» и «Реальные пацаны», несмотря на свою как бы «пацанскую» тематику овладели огромной народной любовью и были обречены разлететься на цитаты и мемы практически сразу. Оба этих проекта по-своему иронизируют над потерянностью персонажей – типичного быка из 90-х в исполнении Нагиева, непутевых гопарей-дурачков в «РП». Герои, оказавшись в спокойной России десятых, но живущие по канонам ушедших эпох, не могут не выглядеть обаятельными дурачками, коими они справедливо и предстают, однако народная любовь к подобным персонажам отчетливо демонстрирует имплицитную тягу русского зрителя к неким более понятным и типа-честным временам. Инверсивная ностальгия, которая принялась шириться после разнородных потрясений последних лет, начала принимать самые разные причудливые формации – от тоски по советскому союзу времен перестройки, заканчивая эстетикой девяностых, мульки эпохи которых сразу же напоминают об утерянной возможности устроиться в капитализм. Невозможность вернуть ни то, ни другое сублимируется в комедийные проекты, ирония и юмор создает необходимое зрителю расстояние между героями и самими собой, но при этом факт, что цитаты персонажа Нагиева в одно время резали глаза каждому своей вездесущестью, кто сидел в соцсетях, а «Реальные пацаны» до сих пор идут позволяет сделать вид, что их образ жизни и мыслей резонирует с большим количеством людей. Российские ситкомы начала десятых годов начали стараться, по крайней мере, отходить от идей западных прототипов и, либо (не) качественно их адаптировать до неузнаваемости, либо вовсе стараться создавать что-то как бы «свое». В конечном счете, ситкомы начала десятых годов стали, как и прототипы на Западе, проводниками консервативных ценностей со своими условностями и социально-культурными детерминациями. Революция зажиточных безумцев нулевых перешла в тихую ностальгию и ироническую тоску со своим колоритом и смыслами. https://telegra.ph/file/7b382a22c4c241787c228.jpg

​​Есть замечательная книга «Мобилизованная нация» Николаса Старгардта, которая на основе личных дневников, переписок, газетных вырезок и социологических исследований пытается препарировать социальный и культурный ландашфт общества нацистской Германии, когда оно оказалось в состоянии войны. Начиная от самонадеянных заявлений о «чистом» и «прекрасном» мире без евреев и большевизма, заканчивая разочарованием в режиме и фюрере, который втянул миллионы людей в кровавую мясорубку. Благодаря сортировке писем и дневниковых заметок в хронологическом порядке, Николас Старгардт создает единый нарратив нравственного распада, который сопровождается тотальным нежеланием выходить за рамки людоедской системы. «Мобилизованная нация» позволяет ретроспективно структурированно проследить за постепенным выстраиванием огромного информационного и экзистенциального вакуума, в котором оказались миллионы немцев – от школьных учителей, которым идеи национал-социализма никогда не были близки, до обычных подростков, ломящихся в двери военкоматов и уже представляющих себя в форме гестапо. В целом, главный хайлайт после прочтения «Мобилизованной нации» – это изумление перед свойством человека подстраивать и трактовать реальность таким образом, чтобы окружающая противоречивая реальность вдруг зазвучала в полнейшей гармонии рациональности и обоснованности. Это далеко не новая мысль, однако на примере, наверное, самой страшной и кровавой трагедии в истории человечества, подобная трансформация выглядит особенно страшной. Принятое в массовой культуре восприятие нацистского общества, как скопления страшных и жутких людоедов, в «Мобилизованной нации» рушится. Взамен же приходит куда более страшное осознание всеобщей уязвимости перед необходимостью существования внутри комфортной герметичной системы, которая способна объяснить и обрисовать понятную картину реальности, позволяющая ужиться и принять ее. И не так важно, что понятия «смерть», «война» и «нация» разжижаются и перестают иметь всякую значимость, одновременно, как ни парадоксально, овладевая небывалой ценностью. Школьный учитель взял в руки автомат и без зазрений совести может выстрелить в затылок деревенскому жителю, после оправдав это расовой необходимостью в своем дневнике. Спустя пару часов настрочить своей жене и двум маленьким детям пронзительное любовное письмо. И это не создавало противоречий. Истовый христианин может говорить о необходимости принятия и любви к ближнему, но флегматично смотреть на убывающие в лагеря металлические поезда до отказа наполненными евреями.  В отдельно взятом человеке могли сталкиваться способность на сентиментальную любовь, восхищение культурными артефактами и абсолютно жуткие взгляды на расовую теорию и мироустройство. Можно укладывать детей в кровать под уютные колыбельные, а после уходить на кухню и с придыханием слушать о том, как очередной поселок со всеми мирными жителями был уничтожен. В современном контексте войны «Мобилизованная нация» создает неприятное ощущение «узнавания». Война, начатая 24 февраля, по мере своего удаления по шкале времени, вызывает все меньше эмоций – бытовая суета, рабочие обязанности и семейные проблемы постепенно вымывают всякое ощущение, что в нескольких часов лета ракеты приземляются на жилые постройки. Усталость от войны, бесконечной агрессии и невротичный эмоциональный фон принуждает к перекройке реальности, подстраивании, принятии обновленного порядка вещей. Незаметно российское общество трансформируется, уживаясь с военной реальностью, где смерть под боком не вызывает эмоций, а «война» стало стоп-словом, вынуждающим выныривать из болота сублимации и чувствовать себя некомфортно. Рекомендую к прочтению. https://telegra.ph/file/3e730b0de609c02abe7b3.jpg

«Жизнь других», реж. Флориан Хенкель фон Доннерсмарк, 2006 Сотруднику госбезопасности ГДР Герду Вислеру поручают проследить за известным драматургом Георгом Драйманом. Глубоко идейный профессионал с нюхом ищейки приступает к заданию с холодным умом, но вскоре понимает, что дело, которому он посвятил свою жизнь, служит лишь интересам правящей верхушки. Наблюдая за жизнью Драймана, Вислер испытывает кризис идентичности, ведь в его системе ценностей до сих пор не было места любви, дружбе и состраданию.  Прекрасное кино для тех, кого переполняет злость и бессилие. Во-первых, роскошно продемонстрировано убогое существование элит, которые по сути не могут по-настоящему удовлетворить даже базовые потребности, не говоря уж о любви и принятии. В сухом остатке у них — тонированные тачки, дрожащие поджилки и секс по принуждению.  Во-вторых, хорошая новость, которых так не хватает, в том, что человечность иногда проникает даже сквозь самые глухие стены. Верить в это сегодня всем нам жизненно необходимо.

Фильм «Курьер», снятый по повести Карена Шахназарова, довольно часто считается самым ярким представителем классического перестроечного кинематографа. Было приведено уже множество трактовок, различных параллелей и объяснений всех сюжетных путей, но мое внимание привлек один момент, на который я взглянул совсем по-новому при недавнем пересмотре картины. В фильме позднесоветская меланхолия кажется неизменно вечной, как бюрократическая трясина. Тогда молодежь была абсолютно равнодушна к партийным лозунгам и точно не декларировала их в качестве жизненных ценностей, в то время, как и взрослое поколение впитывающее атмосферу уходящих дней, поглотили несбывшиеся надежды о «светлом будущем». Я же все равно не жил в тот период, но, как бы это странно ни прозвучало, для меня конец 80-х — поистине уникальное и удивительное время, момент, когда старые устои разрушались, а новых как таковых еще не задумали. И вот через столько лет, какие же ассоциации остались с 80-ми годами? Перестройка? Русский рок? Начало гласности? Падение Берлинской стены? Столько всего, из-за чего сложно поверить, что атмосфера фильма и советский мир представлял собой некий вязкий кисель событий без намека на неведомое будущее. Однако все являлось не столько художественным приемом режиссера, сколько объективной реальностью живущих в то время молодых людей, которые не замечали всего происходящего. Вместе с тем сегодня и мы упускаем важность многих эпизодов, которые через многие годы потребуют ретроспективы и взглядов извне, поскольку история всегда нуждается в полноценной рефлексии всех жизненных процессов.

​​Сыны анархии (2008-2014) В сериале, в первых трёх сезонах, хорош баланс братско-романтического, кроваво-криминального и лично-семейного, хотя местами похоже на «Крестного отца». Что хочется особенно выделить и приветствовать, это то, что мужская и женская линии развиваются отдельно и смешиваются эпизодически, когда нужно, главным образом, по лично-семейным вопросам. Гуд и даже зер гуд, что не мелькают перед глазами отличницы боевой, детективной и агентурной подготовки на шпильках и без, всегда правые и сильно образованные. При этом женщины или «старушки» членов клуба играют важную роль в жизни банды байкеров. Особенно хороша «старушка» главаря. Из общего женского тона выбивается только агентша АНБ или чего-то такого. И ничего удивительного, что по обе стороны криминальных баррикад её называют сукой с прибавлением или без прибавления усилительных эпитетов. И она таковой, безусловно, является. Что интересно, банда наша при всей её кипучей деятельности по торговле оружием – нищеброды. Уровень доходов, как у шпаны, и даже не сравнима с легальным бизнесом. Суммы сделок впечатляют – до 25 тысяч (это не прибыль, а именно сумма сделки). На всю ораву. Да и то не каждый день, не каждую неделю. Романтика: вечно сидят без денег и занимают бабло у порно студии или настоящих хозяев города. Ну ещё рэкет маленького городка. Ребята явно непутёвые. Как верно заметил один из подельников, вместо того, чтобы заниматься бизнесом, сыны выживают. Что забавно. При этом бандосы не забывают страховать имущество и жизнь, как добропорядочные американцы. А если забывают, то не получают медобслуживания. Не брезгуют сыны анархии и работать на банки в качестве коллекторов (конфискуют авто в одном эпизоде). Не аккуратно, правда, платят алименты. Ай-яй-яй. С четвёртого, если не ошибаюсь, сезона парадигма ценностей то ли сценаристов, то ли сынов меняется, и герои стараются более полно удовлетворять свою американскую мечту и даже начинают задумываться о пенсии. Суммы благосостояния вырастают. При этом сценарные процессы оказываются настолько запущены (сценаристы что ли заигрались), что в события приходится вмешивать известную могучую силу из трёх букв. Но не ООН. Скажу в конце. От этого же рубежа (с начала 4 сезона) лжи, интриг, пенсионной жадности и «кетчупа» становится столько, что караул. Много прокрастинации: всё будет, потом разберёмся, посмотрим, как пойдёт и так далее… Непруха прёт со всех сторон и не отпускает. И море «кетчупа». Но об этом я уже сказал. В целом для сериала актёры играют сносно, сюжетные ходы в меру не стыкуются. Кое-где сценаристов, наоборот, хорошо пробирает, и они выдают остросюжетные и грамотные повороты. Особенно порадовала концовка третьего сезона. Зачёт. Или, например, отлично получился некий святоша с дочуркой, так и хотелось дождаться, когда их придушат с отягчающей жестокостью (так ли это, я вам скажу тоже в конце). Местами актёры всё же переигрывают, особенно молодой, вице-президент. Вообще на эту роль актёр подобран плохо. Ну, какой он жестокий социопат, каким хочет казаться. Сложно поверить. То ли играет плохо, то ли слишком привлекательная мордашка подводит. Диалоги ничего, можно слушать, есть отношения, всё по делу и сюжету. Лично-семейные перипетии тоже хороши, кое-где даже разгораются настоящие страсти. Иногда не совсем по-женски, довольно кроваво действуют «старушки». Что не идёт молодой, а старая в этом убедительна. Если вспомнить историю, то мы так жили только в 90-е. А они вот постоянно (не только по этому источнику сужу, посмотрите документальные фильмы Мура, там тоже о нынешнем провинциальном американском криминале есть). Потому, видать, у них лучшая в мире, самая свободолюбивая демократия, а у нас один беспробудный тоталитаризм. И… вот и всё, что хотел сказать. Да, могучая сущность из трёх букв – ЦРУ. Из папы и дочки в живых остался только папа (бежал, гад). Почему руки чешутся написать слово анархия с большой буквы? Не знаете? Я вот тоже не знаю. https://telegra.ph/file/bd8170603ad87ad551b19.jpg